Ни для кого не секрет, что «деревянная» Россия исчезает катастрофическими темпами. Кому-то плевать на происходящее. Кто-то говорит об утере вместе с памятниками деревянного зодчества и национальной идентичности. Судьба изящных домиков с резьбой на наличниках и деревянным декором в разных города тоже разная. Москва с ее непомерно дорогой землей уже практически лишилась своего деревянного лица — большой город и людям нужно где-то жить. В Самаре огромные полуразвалившиеся массивы деревянной застройки медленно, но верно исчезают с карты города. А в Томске и Иркутске шедевры зодчества целенаправленно спасаются. Для сибиряков слово «традиция» всегда было не пустым звуком… В этой статье мы рассмотрим подходы разных российских городов к спасению их деревянного архитектурного наследия.
Кижи
Всем известны Кижи – уголок Карелии, благодаря собранной в одном месте коллекции образцов деревянного зодчества русского севера оказавшийся в списке всемирного наследия ЮНЕСКО еще в 1990 году. Одним из первых в России. Есть подобные музеи в разных уголках страны. Как в обрамлении дикой природы, так и в городской черте многих крупных городов. Памятники деревянной архитектуры из разных мест собраны в специальных музеях Нижнего, Костромы, Кириллова… Но там преимущественно экспонируются строения, свезенные из разных отдаленных районов губерний. Таких примеров много. А вот целенаправленные попытки сохранить деревянное лицо российских городов, а не сел и деревень, единичны. Тем не менее, как выяснилось, в некоторых городах попытки спасти деревянное архитектурное наследие не так безуспешны. Если деревянная Самара при полном попустительстве властей бессистемно сносится, горит и просто разрушается, брошенная без ремонта и реставрации, то власти других регионов, порой предпринимают четкие и скоординированные действия по спасению наследия.
Первые попытки целенаправленного спасения деревянного городского зодчества предпринимались при советской власти еще в Куйбышеве. Всем хорошо знаком, например, небольшой отрезок улицы Ленинской, где находится дом-музей семьи Ульяновых. Эта мемориальная зона имела цель не только увековечить самарский этап жизни Ильича, но и должна была сохранить облик старой, преимущественно деревянной, Самары. Немногие знают, что некоторые дома, находящиеся в этой зоне, являются новоделами, и их строительство было профинансировано разными куйбышевскими предприятиями. Когда зона создавалась, главной ее задачей было не только сохранение каких-то конкретных памятников, а воспроизведение общего городского ландшафта рубежа позапрошлого и прошлого веков. Теперь уцелевший кусочек Ленинской представляет собой крошечный анклав малоэтажной застройки, над которой нависли гигантские новоделы. Пусть об их архитектурной ценности судят потомки. Но факт остается фактом. Этот уголок старой Самары потерял свой смысл. Спрятаться от нового агрессивного города здесь невозможно. Лучше обстоит дело с подобной архитектурной зоной в Ульяновске.
Иркутск. Фото: Стас Соколов
Ульяновск
ГИММЗ «Родина В.И. Ленина» находится в статусе федерального историко-мемориального заповедника. Он был создан приблизительно в то же время, что и самарская ленинская зона. Именем Ленина здесь был спасен целый квартал усадебной деревянной застройки, где ныне располагаются музеи, художественная и музыкальная школы и продолжают жить люди. Причем музеи здесь находятся самые разнообразные. Есть посвященные купеческому сословию, есть – истории фотографии, есть «Мелочная лавка», в которой рассказывается об истории торговли рубежа XIX-XX веков. В заповедник входят 19 групповых охранных зон и 31 зона единичных памятников. За время работы заповедника было отреставрировано 42 здания. Кроме того, были созданы объекты исторической среды – мощение улицы Московской, будка полицейского, фонари, деревянные тротуары. Усилиями работников заповедника было установлено 169 мемориальных табличек и 7 фонарей с видами утраченных памятников архитектуры, построенных в бытность города Симбирском. Нужно заметить, что все это делалось в Ульяновской области – до недавнего времени депрессивном регионе, бедствовавшем по сравнению с Самарой.
В 2006 году заповедник получил лицензию федерального агентства по туризму на туроператорскую деятельность. Теперь его сотрудники начали вплотную работать над развитием въездного туризма. Думается, что сюда скоро будут ездить даже из центра средневолжского туризма – Казани. Города, где за последнее десятилетие была варварски истреблена практически вся деревянная архитектура. Если в Самаре ситуация не изменится коренным образом, то и нам скоро придется ездить смотреть симбирское «дерево».
Больше подобных масштабных примеров в Приволжском федеральном округе нет. Разве что в Уфе собрались с нуля восстанавливать деревянный Видинеевский театр в Аксаковском саду, который был снесен в начале 90-х. Есть подвижки и в Пензе. В городе, готовящемся ныне к 350-летию, как и в Ульяновске, в 1979 году хотели создать охранную деревянную зону. Но проекту так и не суждено было сбыться. Тем не менее, в преддверии торжеств в Пензе уже отреставрирован ряд памятников деревянного зодчества. Например, в одном из этих домов откроется частный музей самоваров. Изначально же планировалось перевезти ряд домов в специально отведенные для этого кварталы. Если в Пензе этот проект в советское время не удался, то подобный замысел был реализован в Архангельске совсем недавно.
Иркутск. Фото: Стас Соколов
Архангельск
Здесь, на русском севере, дерево — почти сакральный строительный материал. Недостаток камня и обилие лесов родили уникальную школу деревянного зодчества. Именно здесь недавно был построен 38-метровый деревянный небоскреб дом Сутягина, который, правда, по решению властей был снесен в 2009 году. Но к исторической архангельской деревянной архитектуре власти города все-таки относятся более трепетно.
В том же году, когда был снесен деревянный небоскреб, в Архангельске открылась пешеходная зона «Заповедная улица» длиной 800 метров. Здесь дома не только реставрировались, но и свозились со всей исторической части города. В итоге на улице было собрано около 40 шедевров архангельской деревянной архитектуры. На создание зоны ушло четыре года. Что примечательно, первый участок улицы был сделан за счет собранных у жителей Архангельска средств. Всем миром было собрано 12 миллионов рублей. Остальная часть делалась при совместном финансировании городского бюджета и представителей бизнеса.
Но по совершенно особому пути пошли в Сибири. Тут и цели масштабнее, и бюджеты.
Томск
Пока мы наблюдаем за тем как ветшают и рушатся деревянные постройки в большей части России, томское деревянное зодчество медленно, но верно, становится узнаваемым брендом. К нему уже вовсю присматриваются эксперты ЮНЕСКО. В 2005 году в сибирском городе стартовала программа «Сохранение деревянного зодчества в Томске». В последние годы для реализации программы была разработана специальная законодательная база. С 2005 по 2010 годы было отреставрировано 60 домов, на которые ушло 478 миллионов рублей. Эти деньги были выделены из федерального, регионального и городского бюджетов, а также частными инвесторами. Пропорции финансирования были следующими: 352 миллиона выделили область и город, а 51 – федеральный центр. На 75 миллионов от частных инвесторов были восстановлены три дома. И на достигнутом в Томске останавливаться не собираются.
В городе выделено восемь зон, где сохранились массивы исторической застройки. Здесь находится около 200 памятников архитектуры. Что немаловажно, выделено еще 450 домов, которые также не должны исчезнуть с лица, потому как являются необходимой фоновой застройкой. То есть спасают в Томске не отдельные домики, которые неизбежно затеряются при наступлении на центральные районы высоток. Здесь спасают лицо города.
Часть зданий планируют оставить жилыми. Где-то собираются разместить офисы, рестораны, гостиницы. Для туристов и неравнодушных к истории томичей в охраняемых зонах должны открыться кузнечные, кожевенные, стеклодувные, прядильные мастерские, работающие по технологиям XIX века, а также сувенирные лавки, трактиры, библиотеки, мини-музеи.
В новой, разработанной на 2011-2015 годы программе запланировано кроме уже используемых источников финансирования привлечь к восстановительным работам и средства жильцов деревянных домов. Кому, как не им, выгодно жить в ладных домах, а не деревянных развалинах?..
Опыт реставрации памятников деревянного зодчества заинтересовал очень многих соседей томичей. И в 2009 году эстафетную палочку Томска принял также сибирский, но находящийся в 1300 километрах, Иркутск.
Иркутск
В 2009 году по инициативе губернатора Иркутской области была разработана целевая программа по сохранению деревянного зодчества в столице региона. Городской деревянной архитектуре повезло: там уже была историко-мемориальная зона, посвященная истории декабристов, находившихся в ссылке на сибирской земле, но на этом решили не останавливаться.
В Иркутске такие же проблемы, как и всюду в России. Жадные девелоперы мечтают оттяпать землю в центре, а жильцы — съехать из ветхого жилья. В сибирском городе было решено сделать отдельный «130 квартал». Проект «Иркутская слобода». Часть зданий в нем реставрируется. Здесь решено восстановить 54 дома. Сюда же перенесут еще один памятник архитектуры, который находится в зоне, идущей под строительство перинатального центра. Правда, создатели проекта жалуются, что процедура переноса памятников архитектуры федерального значения очень сложна, и согласование на такие действия получается с трудом.
На 90 % проект финансируется за счет частных инвесторов. Оставшиеся деньги, которые пойдут на расселение из ветхого жилья, вложит государство. Власть нашла чем заинтересовать инвесторов. Например, под домами собираются расположить парковки.
Самара
Все вышеперечисленные примеры попыток спасения архитектурного наследия начинались с громких заявлений властей. Разумеется, заявления эти следовали за нажимом со стороны архитекторов и простых горожан, которым интересно сохранить дух их малой родины. Но любой масштабный проект такого рода без движения власти немыслим. Нужно работать с представителями крупного бизнеса. Стимулировать их вкладывать в проекты деньги. Нужно разрабатывать целевые программы, чтобы привести процесс спасения архитектуры в систему. Много чего нужно… Но что мы имеем в Самаре?
С губернскими властями все понятно… Если даже жемчужина модерна Дом Курлиной уже столько лет стоит, стыдливо прикрытый полиэтиленом. Не скроем, были надежды на нового мэра Самары. Еще до своего избрания он говорил о необходимости сохранения архитектурного наследия. Но и тут надежды рассеиваются все больше. Автор этой статьи спросил 27 октября в «Твиттере» нашего с виду сильно увлеченного этим Интернет-сервисом градоначальника о судьбе Дома Талуновой-Васильева на Самарской. Памятник архитектуры скоро должен пойти под снос. Молчание было мне ответом. Мэр больше пишет про парады.
На Томском примере можно посчитать приблизительную стоимость восстановления одного деревянного памятника архитектуры. 478 миллионов ушло на 60 домов. То есть один дом обходится примерно в 8 миллионов рублей. В этом году мы увидели масштабную реконструкцию набережной, на которую ушло 324 миллиона. На эти деньги можно было привести в идеальное состояние 40 деревянных памятников архитектуры. Конечно, и набережная была не в идеальном состоянии, но ей ничего не угрожало. А вот самарские «деревяшки», пока власти будут усиленно инвестировать деньги в остальные очереди набережной в преддверии мундиаля, могут вообще исчезнуть с лица города…
Да.. Завидую Иркутску,Томску, Архангельску. В Великом Устюге ещё хуже чем в Самаре с деревянным зодчеством обращаются.Деревянные Памятники архитектуры,как после бомбёжки стоят бедные, ненужные администрации города.